читать дальше– Мальчишка ступил на кривую дорожку, Ондолемар, – не унималась Эланте. Тон беседы она взяла такой, что даже безобидные слова звучали просто возмутительно. – Вьется по-за этим жрецом Аркея, как пчелка вокруг цветка. Будто так и мечтает слиться с ним в блаженном экстазе. – Мне кажется, ты сгущаешь краски, Эланте, – Ондолемар потер виски. – Они постоянно находятся под присмотром Колсельмо, и он не позволит племяннику переступить границы дозволенного. Эланте – верный солдат Талмора, но имеет привычку… преувеличивать? Или такое впечатление сложилось из-за того, с какой частотой она заводила этот разговор? Эланте то и дело напоминала о том, что Айкантар, юный племянник Колсельмо, недопустимо сблизился с маркартским жрецом Аркея, Верелием. Ондолемар, конечно же, об этом знал, но не придавал этому такого же значения, как его соратница. Действительно, с тех пор, как жрец был вынужден запереть свои Залы Мертвых на замок, он постоянно слонялся по большому двемерскому залу крепости. Там же проводили большинство своих исследований Колсельмо с племянником. Нет ничего удивительного в том, что Айкантар с Верелием сдружились. И все-таки это не повод бить тревогу, Айкантар достаточно умен, чтобы не переступать границы. А Эланте следовало бы поучиться сдержанности. – Колсельмо сам дарит стихи редгардке, – упорствовала Эланте. – Достаточно хороший пример для подражания? Поверь мне, все идет к тому, что мальчишка в открытую начнет плевать на наши традиции и уподобится в поведении грязным варварам. – Хорошо, Эланте, – нехотя согласился Ондолемар. – Я посмотрю, действительно ли все настолько серьезно, и если да – приму необходимые меры.
Они вместе читали книгу, сидя на широких каменных ступенях лестницы. Это выглядело настолько невинно, насколько возможно, но Ондолемару не понравилась улыбчивость Верелия и та готовность, с которой он ловил каждое айкантарово слово. И еще больше ему не понравилась оживленность Айкантара. Мальчишка вел себя слишком открыто, эмоционально и просто. Он вел себя недопустимо.
Эланте была только рада привести Айкантара, чувствовала, что разговор будет серьезным. По лицу мальчишки было видно, что он не понимает: что случилось, почему его вдруг сорвали с места, о чем с ним будет говорить Талмор. Ондолемар жестом отпустил солдат и остался с Айкантаром один на один. Глава талморцев со всем комфортом расположился за столом, тогда как Айкантару приходилось стоять перед ним навытяжку. Пока что это его не сильно смущало, он был довольно-таки уверен в собственной чистоте, и единственное, чего он хотел – это узнать, зачем его вызвали. – Итак, Айкантар, скажи – какие отношения связывают вас с местным жрецом Аркея? – Верелием? – уточнил Айкантар, сходу вписывая первую строчку в свой приговор. – Мы… просто общаемся время от времени. – И тебя не смущает то, что он – человек? – Но ведь мы в Скайриме, здесь почти все жители – люди. Нельзя же все время молчать. – Никто не говорит о постоянном молчании, – не понравилась Ондолемару также небрежность в его ответах. Она почти граничила с воинственностью. Почти открытый вызов. Такое поведение свойственно для молодежи, особенно оказавшейся вдали от благотворного влияния Алинора, но это значит также, что необходимо принимать меры. Пока не поздно. – Всего лишь о границах, которые не стоит переступать хотя бы ради собственного самоуважения. – Но мы же всего лишь… – Айкантар упорно не понимал. – Ты всего лишь поставил человека на один уровень с собой, вернее – опустился до его уровня. Посчитал, что с ним можно общаться на равных, – согласился Ондолемар. – Тебе всего лишь не хватает чувства собственного достоинства. И ты ведь не станешь удивляться, если с тобой вдруг побрезгуют общаться истинные дети Алинора? – Пока мы в Скайриме – это не так уж и важно, – пожал плечами Айкантар, собственноручно ставя точку в воображаемом приговоре, написанном на его имя. Ондолемару же оставалось только поставить подпись. И печать. – Ты ведь хочешь когда-нибудь вернуться в Алинор? – вкрадчиво спросил Ондолемар. Он хорошо знал последовавший в ответ красноречивый взгляд – как бы не храбрились альтмеры, существование все родины приносило им много печали. Даже солдаты Талмора, добровольно отрекавшиеся от собственного благополучия ради блага Доминиона, тосковали по родине. Что уж говорить об этом мальчишке? – Ты прячешься за своего дядю, – продолжил Ондолемар. – Но если такому видному ученому мы можем простить некоторые… причуды, то твоя ценность для Доминиона зыбка и неоднозначна. Я бы на твоем месте не стал вводить Талмор в искушение. Айкантар побледнел, невольно сглотнул. Первый этап прошел успешно. Но оставалось еще одно. – И если твоя молодая кровь настолько разгулялась, что тебе не терпится успокоить ее хоть с кем-нибудь, пусть даже с низшим – я помогу тебе в этом. Сегодня же вечером. Хорошенько подготовься, Айкантар. На парня было жалко смотреть, и все же он взял себя в руки, коротко поклонился – и вышел. Ондолемар устало потер лицо – наставление заблудших отроков на путь истинный не приносило ему никакого удовольствия.
И Айкантар все-таки пришел, хотя была у Ондолемара мысль, что мальчишка испугается – и, чего доброго, сбежит. Конечно, поступок самоубийственный, ведь за пределами надежных каменных стен и без охраны он не протянул бы и суток – но молодежи вообще свойственны порывы и бездумные действия. Айкантар нерешительно постучал в дверь, прежде чем войти в личные покои талморца. Выглядел он не очень воодушевленным, зато от него на десять шагов вперед несло мылом и свежестью только что принятой ванны. Какой исполнительный мальчик. Мелочь, а приятно. – Я… повел себя недостойно, – Айкантар опустил голову, завесившись волосами. Гриву он отрастил роскошную, на загляденье, тогда как сам Ондолемар давно уже носил короткий ежик, не помышляя о большем. Некогда было с ней возиться. – Ты молод и красив, Айкантар. Ты следишь за собой, почитая идеалы красоты даже в этом суровом и негостеприимном крае, это, несомненно, похвальное стремление… но ты забываешь о красоте внутренней. О том, что внешняя оболочка и внутренние стремления должны быть в гармонии, иначе все твои усилия пропадут втуне. Осторожнее, мой мальчик, ты выбрал опасный путь, заинтересовавшись человеком. Одно это уже может сказать о том, что ты испорчен – иначе у тебя бы даже мысли не возникло о том, чтобы посмотреть в сторону этого жреца с эмоцией, отличной от благородной холодности, – Айкантар покорно слушал, не пытаясь возражать, и только сильнее опускал плечи. – Но ведь это все твоя юность и неопытность, правда? Это – и тлетворное влияние Скайрима, грязной, нордской глуши. Ведь так? – Да… – негромко ответил Айкантар. – Ты смотришь на своего дядю и невольно думаешь – что это нормально. Но это не нормально, Айкантар. Альтмеры не должны уподобляться скоту, якшаясь с ним, не должны осквернять высокий слог благородного стиха, упрощая его для неразумных тварей. И если на причуды твоего дяди, видного ученого-двемероведа, мы еще можем закрыть глаза, то тебе это с рук не сойдет. Талмор не может допустить, чтобы по нашему недосмотру достойный сын Алинора перестал быть таковым. Ты понимаешь меня, Айкантар? – Да… – И ты не будешь больше общаться со жрецом Аркея. Ты ни словом не выдашь сегодняшнего разговора. Ты сделаешь все необходимое для того, чтобы максимально эффективно и быстро указать ему на разницу в ваших положениях, чтобы и он более к тебе не цеплялся. Сделаешь? – Да… – едва слышно произнес Айкантар. – Громче. – Да! – ему не удалось до конца совладать с собственным голосом, и ответ вышел чересчур громким. – Хорошо, – кивнул Ондолемар. – Раздевайся. – Но… – Айкантар вскинул голову. – Я же… – Я ведь говорил – если у тебя в крови бушуют гормоны, я помогу тебе их утихомирить, – снисходительно улыбнулся Ондолемар. – Раздевайся. – Прямо здесь – не буду, – Айкантар подарил ему внимательный взгляд и гордо вздернул подбородок. – Я альтмер, а не прислуга или уличная девка. – Быстро учишься, молодец, – в этот раз улыбка получилась благосклонной. – Пойдем, гордый сын Алинора.
читать дальшеДо покоев, в которых размещалась спальня, было не больше семи шагов. Семь же ушло на то, чтобы подойти к ложу, устеленному не шкурами и грубыми шерстяными покрывалами, но алинорским шелком и пуховыми перинами. Айкантару некуда было более отступать – да он и не собирался. Альтмерская гордость и воспитание не позволяли ему этого сделать. Он без колебаний и даже с какой-то отчаянной решимостью взялся за застежки мантии, очень скоро избавившись от всей одежды, что скрывала от посторонних глаз его тело. – Очень хорошо, – Ондолемар подошел к гордо выпрямившемуся юному бунтарю сзади. Сам он, хоть и снял тяжелую талморскую мантию, тем не менее, оставался в рубашке и кожаных штанах. Это было несправедливо по отношению к партнеру, но Айкантар не стал об этом напоминать, потому что Ондолемар обнял его, скользнув руками по бокам, и взял одну из его ладоней в свои. – Видишь? – его дыхание щекотно шевелило волосы около уха Айкантара, пальцы скользнули по доверчиво раскрытой ладони, прослеживая линии на ней. – Совершенство линий, совершенство форм. Оно не должно быть запачкано прикосновением к чему-то грязному и низкому. Только к равным. Ты не должен опускаться вниз: посмотри, чем это обернулось для фалмеров. Тянись к свету, Айкантар. – Дядя говорил, что фалмеры стали такими, потому что двемеры их обманули и кормили ядовитыми грибами, – выговорил Айкантар, завороженно глядя на то, как чужие руки колдуют вокруг его, лаская пальцы и ладонь, чувствуя, как губы Однолемара невесомо скользят по его шее. – Фалмеры стали такими, потому что склонили голову перед людьми. Айкантар прерывисто вздохнул – под воздействием прохлады и напряжения его яички поджались, и аккуратные прикосновения к ним теплых пальцев ощущались до странности приятными, хоть Айкантар и не думал, что сможет расслабиться в такой ситуации. Ондолемар поглаживал и легонько сжимал их, взвешивал в ладони. Второй ладонью, напоследок скользнув по руке Айкантара до локтя, он принялся успокаивающе гладить его подрагивающий живот. – Любовь – это тоже искусство, мой мальчик, – между словами Ондолемар целовал его плечи. – И творить ее надо с равными, а не с теми, кто искажает самую ее суть. Айкантар сглотнул и обмяк, оперся спиной о грудь Ондолемара, признавая за ним право делать все, что тот посчитает нужным. – Именно люди придумали для акта любви столько мерзких названий, которые я не стану повторять, чтобы не портить очарование момента. Но ведь ты слышал их, правда? – Ондолемар прихватил губами кончик остроконечного уха, тело Айкантара отозвалось на это прикосновение сладкой дрожью. – Вот это они и делают в постели. Мы же, альтмеры, занимаемся любовью, – Айкантар почувствовал, как пальцы уверено скользнули меж его ягодиц, встревоженно прикусил губу, но не стал противиться. – Первые и лучшие всегда и во всем, мы даже на ложе для любовных утех стремимся к совершенству. Ондолемар развернул его к себе и произнес: – Помоги мне. Айкантар послушно провел ладонями по его телу, от живота до горла, помог расстегнуть рубашку, огладил обнажившийся торс. Айкантар уделял слишком много времени старым книгам, зачастую пренебрегая физическими упражнениями в пользу лишнего часа над очередным фолиантом, Ондолемар же был воином. Его торс – худощавый, как у всех высоких эльфов – был в то же время гармонично развит, мышцы четко выступали под золотой кожей, и даже шрамы не портили красоту открывшейся картины, ведь они были получены в борьбе за правое дело, а значит – прекрасны. Айкантар почувствовал, как кровь прилила к щекам – ему вдруг стало стыдно за то, что он позабыл о физкультуре, недостойное поведение для альтмера – и приник губами к светлому шраму на груди Ондолемара. Ослабил ремень на его штанах. Они оба должны быть обнажены, так – правильно. Айкантар позволил уложить себя на хрусткие простыни, внимательным взглядом проследил за флаконом в руках Ондолемара. – Глупо говорить об этом сейчас, – тот откупорил флакон, и по воздуху поплыл легкий цветочный аромат. – Но даже этого ты от человека не дождешься. Максимум, что тебе достанется – это звериный жир, и то из опасений испортить себе удовольствие, а не доставить его тебе. Айкантар покорно развел ноги, принял в себя скользкий палец, втянув воздух сквозь зубы. Ондолемар осторожно растягивал его, размеренно двигая пальцами, внимательно смотрел – так, что щеки от этого взгляда начинали пылать против воли. И – продолжал говорить. – Забота о партнере, мальчик мой, должна быть твоей первостепенной задачей, а он будет заботиться о твоем удовольствии – и вместе вы сыграете идеальную музыку для двоих. Я бы предложил тебе книгу – да, и такие труды тоже существуют, впрочем, ты наверняка встречал их в своих научных бдениях – но самые важные уроки постигаются на практике. Поэтому сейчас я как раз преподам тебе такой урок… Но если ты все еще хочешь знать, каково это – побывать под человеком, – Ондолемар вдруг вытащил пальцы из размякшего от ритмичных движений Айкантара и резко перевернул его на живот, вырвав из горла испуганный вздох. – Я покажу тебе и это. Неторопливость и ласка сменились в его движениях грубостью и небрежностью. Он, не церемонясь особо, вздернул Айкантара за бедра, ставя на четвереньки, нажал на спину, заставив прогнуться в пояснице. – Человек вряд ли будет готовить тебя долго – на это у него не хватит терпения, – Ондолемар вошел в него одним протяжным, неумолимым движением, даже не подумав остановиться, хотя Айкантар прикусил кулак до крови, чтобы не издать ни звука и тем не опозориться еще больше. Его поставили на четвереньки, как какое-нибудь животное! – Он поставит тебя вот в такую позу – она очень любима людьми, – Ондолемар начал двигаться сразу, толчки были резкими, жадными, грубыми – и приносили только боль. – И будет иметь, как свою любимую кобылу, издавать при этом жалкие звуки и думать еще, что тебе это нравится. И заставит покричать, раздосадованный тем, что ты проявляешь недостаточно пыла, лежа под таким замечательным любовником, как он, – Ондолемар дернул его за волосы, оттягивая голову назад, чтобы прошипеть последнюю фразу прямо в ухо. Айкантар закусил губу и зажмурился, пытаясь удержать недостойные, непрошенные слезы. Ласкающее движение, которым Ондолемар вдруг скользнул по его спине вниз, стало для него неожиданностью, как и то, что его аккуратно перевернули обратно на живот. Ондолемар лег сверху – растревоженный зад саднил, опять принимать его после секундной передышки было неприятно, но хуже всего было то, что от резкого движения дурацкие слезы не удалось удержать, и они все-таки скатились по щекам. – Поэтому, мальчик мой, – Ондолемар провел по одной из соленых дорожек пальцем, стирая слезу, поднес его ко рту и попробовал айкантаровы слезы на вкус. Он ясно видел выражение почти детской обиды на лице Айкантара, но почему-то не злился на то, что тот не прячет эмоции, а только печально и как-то по-доброму улыбался. Капелька пота сползла по его виску. – Никогда не доверяйся человеку. Они глупы, грубы и самодовольны. А еще… они недолго живут и слишком быстро умирают, – вторую слезу он сцеловал с щеки. Толкнулся снова, но как-то по-особенному, так, что вместо боли тело отозвалось сладким томлением. Айкантар всхлипнул, плотнее обхватил коленями ондолемаровы бока и притянул его к себе для неловкого поцелуя. Все понял. Он все понял. Не надо больше… Ондолемар не стал его больше мучить, он вновь был нежен и осторожен – в движениях, в ласках, в поцелуях – настолько, что Айкантар позабыл об обиде и полностью растворился в нежности и удовольствии. Лучшего урока, пожалуй, он и не желал.
С Верелием Айкантар встретился на следующий же день. Жрец был удивлен и даже, кажется, расстроен тем, что они не смогут больше общаться – но самого Айкантара это мало волновало. Он был альтмером, а альтмеры не опускаются до общения с людьми.
Achenne, ых(((( прочитала, но прямо обидно за Айку((( хотя воспитательный момент, конечно, понятен. но все равно
Ну, такова планида альтмеров: хочешь пускать слюни на представителя низшей расы - делай это подальше от талморских глаз.
И еще, мне не верится, что после того, как его так больно практически изнасиловали, можно было получить удовольствие. о_О ну блин, попа же болит(((
Да ладно, кто там его насиловал - Ондо же не дурак палку перегибать. Он просто воспользовался в своих грязных воспитательных целях тем, что для неопытного, скажем так, пассива, первые минуты в любом случае будут малоприятными, даже если с ним при этом сколько-то времени провозился сородич-альтмер - и вывернул этот факт в свою пользу. По его плану такой контраст должен закрепить в сознании парня, что нельзя заниматься сексом с людьми, будет грубо и больно, а сам Ондолемар при этом на коне, от него эмоции только положительные, и вообще - любовь, ласка, тру-ля-ля. А так - он же растянул партнера перед сексом, все как положено, и Айка больше страдал от обиды и внезапности, чем от реальной боли.
пунктуация искажает духовность | Это вообще днище, хоть и потолок
А так - он же растянул партнера перед сексом, все как положено, и Айка больше страдал от обиды и внезапности, чем от реальной боли. Ааа, ну тогда ладно)) Хитрый Ондо!)))
-
-
02.12.2012 в 19:57читать дальше
-
-
02.12.2012 в 19:58раздеваться...читать дальше
-
-
02.12.2012 в 22:38хотя воспитательный момент, конечно, понятен.
но все равно
И еще, мне не верится, что после того, как его так больно практически изнасиловали, можно было получить удовольствие. о_О ну блин, попа же болит(((
-
-
02.12.2012 в 23:37хотя воспитательный момент, конечно, понятен.
но все равно
Ну, такова планида альтмеров: хочешь пускать слюни на представителя низшей расы - делай это подальше от талморских глаз.
И еще, мне не верится, что после того, как его так больно практически изнасиловали, можно было получить удовольствие. о_О ну блин, попа же болит(((
Да ладно, кто там его насиловал - Ондо же не дурак палку перегибать. Он просто воспользовался в своих грязных воспитательных целях тем, что для неопытного, скажем так, пассива, первые минуты в любом случае будут малоприятными, даже если с ним при этом сколько-то времени провозился сородич-альтмер - и вывернул этот факт в свою пользу. По его плану такой контраст должен закрепить в сознании парня, что нельзя заниматься сексом с людьми, будет грубо и больно, а сам Ондолемар при этом на коне, от него эмоции только положительные, и вообще - любовь, ласка, тру-ля-ля.
А так - он же растянул партнера перед сексом, все как положено, и Айка больше страдал от обиды и внезапности, чем от реальной боли.
Автор
-
-
03.12.2012 в 09:25Ааа, ну тогда ладно))
Хитрый Ондо!)))
-
-
03.12.2012 в 13:32Да он вообще что-то жег не по детски, откуда только что взялось - решительно не понимаю... %-)))
Автор
-
-
23.12.2012 в 15:59-
-
23.12.2012 в 23:20Спасибо!
Автор